[главная]ПРОБЛЕМА ВНЕЗЕМНЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ В ТВОРЧЕСТВЕ И.А. ЕФРЕМОВАО.М.Тенякова1. Жизнь. Творчество. Научные предвидения В 2007 году исполнилось 100 лет со дня рождения Ивана Ефремова – ученого-палеонтолога, основателя новой отрасли знания (тафономии), философа-космиста, развивавшего ноосферную концепцию, оригинального социального мыслителя и, наконец, всемирно известного писателя-фантаста. Иван Антонович (настоящее имя Иван Антипович) Ефремов прожил яркую жизнь. С молодости он освоил множество профессий: работал грузчиком, шофером, пилил дрова, штурманом ходил в плавания вдоль берегов Дальнего Востока, палеонтологом вел раскопки в Карелии. И все это – в восемнадцать-двадцать лет. Потом, когда Ефремов стал известным ученым, удостоенным научной степени только за труды, без защиты диссертации, он объездил всю Азию как руководитель научных экспедиций – прошел от Урала до Якутии, побывал в Центральной и Средней Азии, Китае и Монголии, Заполярье и Сибири. 22 года Иван Ефремов работал заведующим лабораторией Палеонтологического института Академии наук. Его труд «Тафономия» лег в основу нового направления в палеонтологии, за него Ефремов был удостоен Государственной премии СССР 1959 г. В том же году Иван Антонович покинул Палеонтологический институт и целиком отдался научной фантастике. В СССР и современной России, не считая ближнего и дальнего зарубежья, его произведения издавались свыше 400 раз, общим тиражом 27 млн экземпляров. Юрий Гагарин на второй день после приземления назвал Ефремова одним из своих любимых писателей. Летчик-космонавт Владимир Джанибеков, дважды Герой Советского Союза, говорил, что своей судьбой обязан Ивану Ефремову. Годом рождения современной отечественной фантастики считается 1957-ой – год запуска первого искусственного спутника Земли и выхода в свет социально-философского романа Ефремова «Туманность Андромеды». Именно этот роман обеспечил расцвет фантастики в 1960-х гг. В 1963 г. Ефремов издает роман «Лезвие бритвы», а в 1968-ом – антиутопию «Час Быка». Антиутопический роман оказался «слишком» актуальным, и после смерти Ивана Антоновича в 1972 г. был почти на 20 лет изъят из библиотек. Сам Ефремов считал себя последователем русских космистов и особенно ценил В.И. Вернадского и К.Э. Циолковского, – по его собственному свидетельству, идея Великого Кольца миров заимствована им у Циолковского (хотя можно указать еще один ранний источник – роман А. Ярославского «Аргонавты Вселенной» (1924)) [1, с. 499]. На мировоззрение и философию Ефремова, несомненно, оказало значительное влияние изучение этической философии Рерихов. Так же как и Николай Рерих, Иван Ефремов одним из первых разрабатывал этические основы ноосферной концепции [2]. Очень символично, что в день запуска первого спутника писатель получил телеграмму, в которой его поздравляли с началом эры Великого Кольца. Иван Ефремов называл научную фантастику литературой мечты и предвидения. С этим нельзя не согласиться. Например, в 1924 г. Виктор Гончаров в романе «Межпланетный путешественник» описывал летательные аппараты на атомной энергии, библиотеки на компакт-дисках, полностью автоматизированные заводы, пищевые концентраты с лечебными свойствами и многое другое. Сам же Иван Ефремов не только внес достойный вклад в науку, но и предсказал некоторые крупные открытия, такие как: голография («Тень минувшего», 1943); открытие алмазных залежей в Сибири («Алмазная труба», 1942–1943); промышленное освоение дна морей и океанов («Атолл Факаофо», 1944); проникновение в наследственную память («Эллинский секрет», 1943); создание глобальных сетей связи («Туманность Андромеды», 1957); микрокибернетическое лечащее устройство, заглатываемое больными, которое ставит диагноз и лечит изнутри («Сердце Змеи», 1959); рост международного терроризма («Лезвие бритвы», 1962–1963); приближение глобальной экологической катастрофы («Час Быка», 1967); ультразвуковое оружие («Час быка», 1968) и т. д. Что касается внеземных цивилизаций, то Веком Космоса, после которого последует Эра Великого Кольца, Ефремов называет XXVIII в. В качестве интересного сравнения можно привести более оптимистичное предсказание, правда, не писателя-фантаста, а болгарской ясновидящей Ванги: первыми сигналы внеземной цивилизации получат венгерские ученые примерно в 2279 г. Самый загадочный эпизод в биографии Ивана Ефремова произошел после его смерти. Ровно через месяц после кончины Ефремова в его доме произвели многочасовой повальный обыск, но что там искали – так и осталось неясным. Из всех имеющихся истолкований обыска нельзя опровергнуть только одно, самое фантастическое, высказанное Аркадием Стругацким, который, как писатель-фантаст, мог себе такое позволить, а именно: в «компетентных органах» укрепилась навязчивая идея о том, что Ефремов являлся агентом внеземной цивилизации, и при обыске искали средство связи с этой цивилизацией [3]. Абсурдную эту ситуацию можно прокомментировать словами русского философа Николая Лосского: «Некоторые люди отличаются своим характером и поведением от остальных людей до такой степени, что можно предположить, не явились ли они на Землю из какой-либо другой области Вселенной, где опыт их и условия жизни были иные, чем у нас». 2. Убежденность в наличии жизни и Разума в Космосе. Формы внеземной жизни Французский ученый и философ Блез Паскаль, взглянув на ночное небо, записал: «Вечное молчание этих бесконечных пространств ужасает меня». Все творчество Ивана Ефремова можно считать оптимистичным ответом Паскалю: мы не одиноки во Вселенной, наши космические братья объединены в Великое Кольцо миров, куда – настанет срок, каким бы отдаленным он ни был – полноправно вступят и земляне. Иван Антонович говорил: «Я ученый. А ученый обязан быть материалистом» [4]. Исходя же из материального единства мира, существование внеземных цивилизаций Ефремов признавал почти как научный факт. При этом он был одним из активных защитников антропоморфности инопланетян и полагал, что пути эволюции жизни в разных мирах должны быть сходными: все разумные существа, эволюционируя, не могут не прийти к человеческому облику. Здесь нужно отметить, что между биологами 50–60-х гг. шли споры вокруг проблемы: как выглядят представители внеземного разума? Артур Кларк в своем романе «Космическая одиссея 2001 года» пишет о том, как биологи разделились на два лагеря: одни утверждали, что такие существа должны быть обязательно гуманоидами, другие с неменьшей убежденностью заявили, что «они» совершенно непохожи на людей. Сторонники первой теории исходили из убеждения, что две ноги, две руки и размещение главных органов чувств в самой верхней точке – конструкция такая необходимая и целесообразная, что лучшую трудно себе представить. Конечно, разумные «внеземляне» могут слегка отличаться друг от друга пропорциями тела, разрезом глаз, цветом кожи, но в принципе все они должны иметь человеческий облик и быть настолько похожими на человека, что на большом расстоянии или в полутьме их можно даже и не опознать. Подобные суждения высмеивала другая группа биологов, которые полагали, что человеческое тело – это плод миллионов случайных выборов эволюции, сделанных ею на протяжении необозримо долгого времени. На любом из этих бесчисленных, но решающих этапов могла победить какая-либо другая генетическая случайность, и даже с лучшими результатами. Английский философ Джон Бернал, размышляя о жизни во Вселенной, писал: «В настоящее время у нас нет оснований ожидать идентичности форм жизни на Земле и на других небесных телах». Таким образом, у человека найдется больше сходства с ящерицей или даже с деревом, чем с инопланетными существами. Мы никогда не отыщем существ, подобных нам. Даже на Земле миллионы видов живого. Что же говорить о других мирах? Была и третья категория мыслителей с более своеобразными взглядами. Они считали, что подлинно совершенные существа вообще не нуждаются в органических оболочках. В процессе расширения своих научных познаний такие существа рано или поздно избавятся от хрупкого физического тела, несущего неминуемую смерть. Они заменят его конструкциями из металла и пластика и станут бессмертными. И возможно, конфликт между разумом и машиной завершится вечным симбиозом. Несколько биологов, склонных к мистицизму, пошли еще дальше. Основываясь на постулатах различных религий, они предположили, что разум в конечном счете освободится от материи. Тело-робот, подобно естественному телу, послужит всего лишь ступенью к тому, что человек назвал «духом» [5]. Ивану Ефремову, который принадлежал к первой группе ученых, антропоморфность внеземных персонажей даже помогла экстраполировать тенденции современного цивилизационного развития на иные миры. В противовес представлениям Кларка о «высшем космическом разуме, не имеющем вещественной оболочки», Ефремов, который переписывался с Кларком, всегда утверждал, что разум неотделим от Человека – высшего создания природы. В своей статье «Космос и палеонтология» (1967) он, опираясь на сумму данных гео-, астрофизики и палеонтологии, писал: «Признавая невообразимую глубину материального космоса, нельзя не допустить существования бесчисленных центров жизни… Новейшие открытия точных наук и их применение в биологии подводят нас к представлению о жизни как неизбежной стадии развития материи везде, где существуют подходящие условия и прежде всего достаточная длительность, постоянство этих условий. Великое множество планет во Вселенной подразумевает вероятность обилия населенных миров, а… появление мысли, разумных существ есть также неизбежное следствие длительного развития живой материи» [6, с. 170–184]. Ефремов полагал, что необходимость исторического развития заключается в приобретении наибольшей возможной независимости от внешней среды – гомеостазиса, без которого не может быть накопления и хранения необходимой для выживания информации: «Чем «прочнее» и длительнее гомеостазис в индивидуальном существовании, тем больше информации накапливается в индивиде, тем более он универсален, пригоден для жизни в разных условиях… Сказанное не представляет собой чего-либо нового, но в применении к историческому развитию жизни делает понятным и обязательное появление интеллекта у высших форм, и их упорную борьбу за независимость от среды обитания... И еще одно – никакой скороспелой разумной жизни в низших формах вроде плесени, грибов, растений, крабов, тем более мыслящего океана быть не может. Это, впрочем, знали еще две тысячи лет назад. «Нет разума для несобранного! – восклицает индийский поэт-философ в "Бхагаватгите". – И нет для несобранного творческой мысли...». Следовательно, чем совершеннее развитие высшей нервной деятельности, меньше «разброс» жизненных форм, тем более их сходство, и «есть все основания полагать, что такое же [как у людей – прим. авт.] строение имеют все мыслящие существа во Вселенной» [6]. Великий фантаст отказывал природе в фантазии. Иван Антонович Ефремов утверждал, что характерные особенности земного человека обязательны для любого разумного существа во Вселенной, например, прямохождение, развитый мозг на переднем конце тела, наличие рук, два глаза для бинокулярного зрения и т. д. Причем он полагал, что эволюция должна привести к возникновению человекоподобного организма даже при различных стартовых позициях, то есть он и здесь видел образец известного в биологии явления – конвергенции, когда организмы разного происхождения становятся похожими друг на друга, если живут в сходных условиях. В качестве примера можно привести внешне похожих рыбу тунца, ископаемое премыкающееся ихтиозавра и млекопитающее дельфина. Таким образом, даже флора и фауна иных миров должна быть подобна земной, что Ефремов и демонстрирует на примере смертоносных «медуз» из «Туманности Андромеды». 3. Разумная жизнь и ее организация Поскольку внеземная жизнь в произведениях Ивана Ефремова в целом не выходит за рамки традиционных представлений, то и проявления космического разума также вполне объяснимы и предсказуемы. Ефремов развивал одну из самых впечатляющих фантастических идей – Великое Кольцо – гипотетически существующее сверхобъединение космических цивилизаций, содружество бесконечного множества обитаемых миров. Здесь нужно отметить, что идея объединения цивилизаций, помимо Ивана Ефремова, высказывалась рядом авторов: «Союзы ближайших солнц, союзы союзов и т. д.» (К.Э. Циолковский), «Галактический клуб» (Р. Брейсуэлл), «Галактическая империя» (А. Азимов; В.В. Рубцов), «Метацивилизации» как необходимый и закономерный этап эволюции космического разума (Л.В. Лесков) и др. Утопия «Туманность Андромеды» (1957) – это картина общения и совместной деятельности космических цивилизаций, привлекающая нравственным потенциалом и научной обоснованностью. В романе изображено коммунистическое общество Земли далекого будущего (конца четвертого тысячелетия н. э.), всепланетная община, связанная через Великое Кольцо с общинами космических цивилизаций. Достигнут ноосферный коммунизм и, как следствие, отрицательный прирост социальной энтропии, исчезли опасность войны и экономическая борьба. Какова цель развития такой цивилизации, цель человеческого существования? Ефремов отвечает на этот вопрос однозначно: это познание, и, прежде всего – познание Вселенной. В «Туманности Андромеды» и в «Часе быка» рассказывается о судьбе пяти космических кораблей, три из которых погибли вместе со всем экипажем. Несмотря на такой высокий уровень риска (более 60%) потери считаются допустимыми, следовательно, познание является трансцендентной сверхценностью данной цивилизации [7, c. 733–763]. При этом интересно то, что космическая экспансия грядущей цивилизации не взрывная (как ее описывал И.С. Шкловский), а очень медленная: после четырех или пяти столетий звездных полетов не до конца исследована даже солнечная система; лишь обсуждается вопрос о космической экспансии человечества (экспедиция на Архенар). В эпоху Великого Кольца человечество начало совместное исследование бесконечной Вселенной с разумными мирами других галактик, и способы связи с внеземными цивилизациями стали одним из главных научных направлений. Иван Ефремов подробно описывает зарождение этой области знания: «В конце эры Разобщенного Мира наши ученые установили, что потоки мощных радиоизлучений изливаются на Землю из космоса. Вместе с общим излучением созвездий и галактик до нас доходили призывы из космоса и передачи по Великому Кольцу, искаженные и полупогасшие в атмосфере. Мы тогда не понимали их, хотя уже научились улавливать эти таинственные сигналы, считая их за излучения мертвой материи… Ученый Кам Амат… догадался провести на искусственных спутниках опыты с приемниками изображений, с бесконечным терпением десятки лет осваивая все новые комбинации диапазонов… Кам Амат уловил передачу с планетной системы двойной звезды, называвшейся издавна 61 Лебедя. На экране появился не похожий на нас, но, несомненно, человек и указал на надпись, сделанную символами Великого Кольца. Надпись сумели прочесть только через девяносто лет… «Привет вам, братья, вступившие в нашу семью! Разделенные пространством и временем, мы соединились разумом в кольце великой силы». Язык символов, чертежей и карт Великого Кольца оказался легко постигаемым на достигнутом человечеством уровне развития» [8, с. 49]. Многие страницы романа посвящены описанию контактов с представителями других миров, способам расшифровки их сигналов: «…С древних миров – шаровых скоплений нашей Галактики и колоссальной обитаемой области вокруг галактического центра – идут из безмерной дали странные картины и зрелища, еще не понятые, не расшифрованные нами. Записанные памятными машинами, они передаются в Академию Пределов Знания – так называется научная организация, работающая над проблемами, едва-едва намечающимися нашей наукой. Мы пытаемся понять далеко ушедшую от нас за миллионы лет мысль, немногим отличающуюся от нашей благодаря единству путей исторического развития жизни от низших органических форм к высшим, мыслящим существам» [8, с. 49]. Упоминание таких древних миров – редкое исключение в произведениях Ефремова. В большинстве случаев возраст цивилизаций Великого Кольца вполне соотносим с земным. Возможно, это было продиктовано идеологической цензурой – любые попытки советских фантастов рассказать о более древних, а значит, умных цивилизациях кончались выводом о том, что во Вселенной нет ничего умнее наших руководителей государства и выбранной ими идеологии. Возможна еще одна аналогия с политической ситуацией того времени: дружественные внеземные цивилизации подобны странам соцлагеря, а враждебные – западным странам. И все же «Туманность Андромеды» – это первая серьезная попытка не только показать будущее всеобщего коммунизма, но и попытка увидеть место коммунистической цивилизации в союзе внеземных цивилизаций. Среди многих затронутых в романе тем необходимо выделить одну, очень актуальную сегодня: потенциальную опасность современной ядерной энергетики. В «Туманности Андромеды» рассказывается о трагедии планеты Зирда: ее цивилизация погибла не из-за ядерной войны, а вследствие постепенного нарастания искусственной радиоактивности. В 1954 г. в Обнинске была пущена первая в мире атомная электростанция. Ефремов (как в свое время В.И. Вернадский) стал одним из первых, кто обратил внимание на опасность современной ядерной энергетики. В романе (написанном в 1955–56 гг.) от имени людей будущего говорится: «Губительное влияние излучения на жизнь заставило отказаться от старой ядерной энергетики». Помимо прямого предупреждения, писатель использовал экстраполяцию: Зирда – это фантастическая планета системы Проксимы Змееносца, которая давно говорила с Великим Кольцом, но сама не имела звездных кораблей. Приблизительно за 75 лет до начала романа планета замолчала: она погибла от незаметного накопления радиации и заросла черными маками. Смерть Зирды – возможная смерть Земли; аналогичная судьба постигла и планету звезды Альграб (Дельты Ворона). Дополнением к «Туманности Андромеды» стала повесть «Сердце Змеи» (или «Cor Serpentis», 1958) – полемический ответ на рассказ американского писателя М. Лейнстера «Первый контакт», – до мельчайших деталей выписанная картина встречи землян с братьями по разуму. Завершает галактическую эпопею написанный в 1968 г. роман «Час Быка». Его действие происходит через 200 лет после событий «Туманности Андромеды». Ноосфере Земли противопоставлена антиутопия планеты Торманс – проекция преобладающих тенденций сегодняшнего мира, доведенных до полного развития. Цивилизация Торманса, – собственно, не внеземная, а часть земной, переселившейся на планету, подходящую по условиям. Варварски «освоив» ее и доведя до экологической катастрофы, тормансиане оказались в эволюционном тупике и уже не помышляли ни о каком космосе. Лишь вмешательство землян дало жителям этой планеты надежду выйти из «инферно». Ефремов был убежден, что наука ведет в пустоту, если за ней не стоит философия, а технология приводит к падению цивилизации, если за ней не стоит духовность. В первой половине XX в., согласно прогнозам Ивана Ефремова, человечество столкнется с комплексом проблем, который он назвал «порогом Роба». Через три года теоретики Римского клуба назовут эти проблемы глобальными и введут новый термин – «пределы роста». Сравните: Необратимый технологический прогресс цивилизации без должного этического уровня приводит к ее самоуничтожению. Закон Синед Роба. Автор – Иван Ефремов (1968). «Пределы роста. Доклад Римскому клубу» (1972): «...Человечество уверенно идет навстречу катастрофе, избежать которую можно, осуществив меры по ограничению и корректировке роста производства и изменению критериев прогресса». Основной же закон эволюции любой, в том числе и внеземной цивилизации – параллельность и взаимозависимость научно-технического и нравственного прогресса.
4. Соотношение земного и внеземного Разума. Способы связи и цели коммуникации Нужно выделить еще один аспект космической фантастики И.А. Ефремова: соотношение разума земного и космического. Как отмечали советские литературные критики [9, с. 54–57], некоторые писатели-фантасты, особенно зарубежные, довольно скептически оценивают возможности человечества и его разума. Существа из других звездных систем сплошь и рядом изображаются совершеннее и могущественнее землян. Английский астрофизик Фред Хойл, являющийся автором научно-фантастических романов «Черное облако» и «Андромеда», высказывает уверенность, что «там», вне Земли, разумные существа многими своими качествами превосходят человека. В одной из своих популярных лекций «О людях и галактиках», прочитанной им в Вашингтонском университете, Хойл прямо заявил: «Я подозреваю, что вокруг нас происходит обмен гигантской информацией, которую я могу назвать галактической библиотекой. Вероятно, там знают, какая политика ведет к ядерной войне и какая позволяет ее избежать. Получение этой информации, по всей видимости, приведет к наиболее революционной ступени в человеческом мышлении. Перефразируя известный псалом, я могу кончить словами: я поднимаю глаза к небу, откуда идет мне помощь». Ефремов стоит на иной точке зрения. Он оптимистичен в своих оценках возможностей человечества и представляет себе людей только равноправными партнерами содружества разумных существ [9]. Исходя из этого, Ефремов с большим энтузиазмом относился к возможности обмена смысловой информацией между космическими цивилизациями: «Коммуникация с разумным существом любой планеты, прошедшим неизбежный путь исторического развития и получившим мозг, построенным по тем же самым законам для решения аналогичных проблем, конечно, возможна, как возможно и понимание если не эмоционально-социальное на первых порах, то, во всяком случае, – в области технико-информационной. Уверенность в этом дают великая конвергенция и закономерность появления интеллекта из первоначального хаоса многообразных форм жизни Земли… Что касается миров, где есть цивилизации одного с нами уровня или более высокие, то их обитатели, без сомнения, проникли в глубь своей предыстории и при контакте с нами осветят путь исторического развития жизни, приведший к возникновению интеллекта, познающего природу и себя» [6]. Все эти идеи нашли отражение в фантастических произведениях Ивана Ефремова. В «Часе Быка» очень остро поставлена тема сложности контакта и взаимодействия ментально различных культур, несмотря на физическое сходство их носителей, – и тем не менее Ефремов был убежден, что все потенциальные проблемы можно будет преодолеть. В одном из своих интервью он говорил о проблеме внеземных цивилизаций следующим образом: «Я не представляю себе дальнейшего развития человечества без его выхода на дальние рубежи космоса, без контакта с другими цивилизациями. Все разговоры относительно того, что мы якобы не поймем другие цивилизации, возникшие на других планетах, в других условиях, мне представляются беспочвенными. Обычно упускают из виду очень важную закономерность: Вселенная построена по одному плану, из одних и тех же кирпичей-элементов, с одними и теми же свойствами, причинами и следствиями. Человеческое сознание, мысль, мыслящая материя строится с учетом этих законов, исходя из них, является их продуктом, их отражением. Поэтому мы обязательно поймем, мы не можем не понять друг друга. Что касается области чувств, сферы искусства – такого рода контакты поначалу будут, наверное, нелегки. Мне кажется, что начальные общение и взаимопонимание пойдут прежде всего по научно-технической линии, по пути обмена информацией. И лишь потом уже вместе с нашими звездными братьями мы станем подниматься на все более высокие ступени взаимопонимания в области чувств. Ключ к первому знакомству с неземными мыслящими существами – прежде всего использование теле-, радио- или других, принципиально новых видов волновых колебаний. Кроме того, я уверен, что мы найдем обходной путь через пространство и время. На это уже теперь есть некоторые указания в науке, к примеру, недавнее открытие тахионов – частиц, обладающих субсветовыми скоростями. Не сомневаюсь: земляне отыщут другие пути в мироздание. И тогда даже самые далекие звездные цивилизации окажутся от нас на расстоянии вытянутой руки» [10]. Каковы способы связи между космическими цивилизациями в произведениях Ефремова? Межзвездные перелеты вполне возможны, но темп космической экспансии довольно медленный, а экзотические способы связи (наподобие нуль-пространства) пока что терпят фиаско. Поэтому главное средство связи – электромагнитное излучение, межзвездная радиосвязь. Десятки и сотни цивилизаций нашего сектора Галактики систематически обмениваются телепередачами, сообщая друг другу информацию о последних достижениях науки, о своей истории и культуре. Возможно ли это в принципе? В «Туманности Андромеды» есть сюжет: некая внеземная цивилизация, входящая в Великое Кольцо, ретранслирует землянам телевизионную передачу, принятую ими из соседней галактики – Туманности Андромеды (М31). В то время это казалось абсолютно фантастичным – расстояние до М31 составляет около 2 млн световых лет, а дальность наземного телевизионного приема – лишь десятки километров. Однако, по современным исследованиям, при соблюдении некоторых условий телевизионный сигнал из Туманности Андромеды вполне может быть принят через 70–120 лет [11, с. 20–25]. Каковы же цели контакта? В фантастической литературе существует два основных варианта взаимоотношений между братьями по разуму: либо мирные беседы и обмен артефактами, либо война. Уже упоминавшийся фантаст Мюррей Лейнстер в рассказе «Первый контакт» (1945) сформулировал эту концепцию, которую разделяло большинство фантастов: с одной стороны возможность мощного рывка в развитии обеих цивилизаций в результате мирного общения и обмена техническими знаниями, с другой – когда сталкиваются две культуры, одна обычно занимает подчиненное положение, в противном случае возникает война. Ефремов в повести «Сердце Змеи» выдвинул противоположную концепцию: для цивилизации, достигшей звезд, война невозможна по этическим соображениям, а торговля – слишком меркантильное занятие для высокоразумных существ. Следовательно, результат контактов – бескорыстный обмен научно-технической и гуманитарной информацией [12]. Великое Кольцо – это объединение формально-информационное. Каждая цивилизация развивается самостоятельно, возможности для взаимопомощи очень ограничены из-за пространственной разобщенности. Интересно проследить эволюцию идеи Ефремова. Следующий шаг в использовании приема объединения: цивилизации навсегда объединяют свои звездные системы в шаровое скопление, расстояния между звездами сокращаются до световых месяцев или даже недель (пример – рассказ Г. Альтова «Порт Каменных Бурь»). Следующий этап – симбиоз цивилизаций, когда они просто не могут обходиться друг без друга. Так в фантастике появляется идея о том, что познать неимоверную сложность Вселенной способен лишь союз разумов совершенно разных типов, развившихся каждый по своим законам, разумов, знания которых не повторяют, а дополняют друг друга. Сама же идея «Великого Кольца» находится в пределах современных научных представлений о причинах и методах контакта (и не создание ли «Великого Кольца» – дальняя цель программы SЕТI?) [13, с. 396–397]. Интересен и комментарий Виктора Комарова к идее Великого Кольца: «В принципе не исключена возможность объединения нескольких цивилизаций в своеобразный «космический клуб»… В таком «клубе» они могут обмениваться информацией, используя для этого еще неизвестные нам виды связи. В то же время математический анализ показывает, что эффективность объединения цивилизаций возрастает с увеличением числа его участников, правда, только до определенного предела. По оценке доктора физико-математических наук Л.В. Лескова, при среднем расстоянии между цивилизациями, составляющем 100 световых лет, оптимальное число членов «клуба» должно равняться примерно тысяче. Поэтому вряд ли те, кто образовал «космические содружества», будут придерживаться тактики «открытых дверей» и оповещать о себе Вселенную» [14, с. 150]. Несколько слов о проблеме палеоконтакта в произведениях Ивана Ефремова. В его ранней повести «Звездные корабли» высказана гипотеза о посещении Земли в эпоху динозавров антропоморфными представителями высокоразвитой цивилизации, но в целом этот сюжет был лишь поводом для размышлений о единстве форм жизни во Вселенной. И все же написанная в 1945 г. повесть задержалась с публикацией до 1948-го, поскольку на заседании Союза писателей Ефремову бросили упрек: он посмел предположить существование в иных мирах коммунистического общества на 70 млн лет раньше, чем на Земле. 5. Заключение Романы Ивана Антоновича Ефремова положили начало отечественной космической фантастике в ее современном виде и оказали безусловное влияние на мировоззрение эпохи 60-х гг. Тема внеземных цивилизаций – одна из основных в творчестве Ивана Ефремова. Космос и непознанное рассматриваются не агрессивно, не как враждебная среда, а как объект исследования, сфера познания. Разум и жизнь не воспринимаются как враги. Внеземные цивилизации выступают как равные партнеры, друзья. Ефремовская гипотеза истоков и форм мировой жизни антропоцентрична. Инопланетная жизнь и разум не выходят за рамки привычных земных представлений, разум – един, обитатели различных звездных миров обязательно поймут друг друга. Достигнувшие космического уровня цивилизации объединяются в Великое Кольцо миров. Представления об антропоморфности инопланетян помогли писателю экстраполировать некоторые тенденции земной цивилизации на другие планеты (Торманс, Зирда, Альграб и т. д.). Для И.А. Ефремова главным был научный метод познания мира. Поэтому фантастические романы обрели форму и содержание социологических трактатов, в основу исторического анализа цивилизаций была положена эволюционная биология [7]. Законы эволюции универсальны для всей Вселенной, и главный среди них – борьба с «инферно». Все достижения науки и техники будущего и сама судьба цивилизации поставлены Ефремовым в прямую зависимость от социального и – в первую очередь – нравственного прогресса, потому что техногенное общество неизбежно уничтожает себя. В то же время романы Ефремова отличает безусловный исторический оптимизм. Его основа – утверждение практически безграничных возможностей человека, а не надежды на неких «высших существ» из космоса. Таким образом, в книгах Ивана Ефремова философия человека соединяется с философией вселенской. Закончить свое исследование проблемы множественности обитаемых миров в творчестве Ивана Антоновича хотелось бы словами космонавта Владимира Аксенова: «Ефремов – это взгляд другой, более высокой, чем мы, цивилизации на нашу Землю» [15]. Литература:
|